Недавно Глава государства Касым-Жомарт Токаев подписал Закон «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам оптимизации уголовного законодательства Республики Казахстан». В инетрвью с кандидатом юридических наук, Ассоциированным профессором, исполнительным директором Института парламентаризма Алмасом Канатовичем Канатовым мы обсудили ключевые моменты подписанного документа. Забегая вперед скажем, что внесенные изменения и поправки – новый виток в сфере усиления защиты прав казахстанцев.
Являясь представителем Института парламентаризма, принимающим (на постоянной основе) участие в законотворческом процессе и содействуя депутатам в праве законодательной инициативы, с одной стороны и, с другой стороны, выступая в качестве члена Научно-консультативного совета (НКС) при Конституционном суде РК, Алмас Канатович отмечает, что предпосылки для подписания упомянутого закона были заложены еще в 2022 году.
– В Послании от 1 сентября 2022 года «Справедливое государство. Единая нация. Благополучное общество» Президент Касым-Жомарт Токаев дал четкое поручение: провести ревизию Уголовного и Уголовно-процессуального кодексов, избавиться от всего, что фактически не работает или препятствует правосудию. Тогда же, если вы помните, акцент был сделан на том, чтобы после внесения соответствующих поправок законы не подвергались бесконечным корректировкам. Глава государства тогда привел статистику: с 2015 года в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы было внесено уже более 1200 изменений и отметил, что «недопустимо, чтобы законы менялись в угоду сиюминутной конъюнктуре или узким корпоративным интересам». Согласно эмпирическими данными на 22 июня этого года, изменения и дополнения в Кодексы вносились и вносятся без учета конституционных и отраслевых принципов права, а также без должного научного и криминологического обоснования, – говорит исполнительный директор Института парламентаризма.
– Получается, что изменения и поправки вносились по принципу «кто во что горазд»?
– Судите сами. За прошедшие 10 лет в УК РК внесены изменения 104 раз; УПК РК – 110; УИК РК – 49 раз. Не успев пройти процедуру апробации на практике, уголовно-правовые, уголовно-процессуальные и уголовно-исполнительные нормы менялись, видоизменялись без учета интересов правоприменителя, без четкого научного обоснования, без должной аналитики «приживаемости, уживаемости».
– Ваше видение Закона «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам оптимизации уголовного законодательства Республики Казахстан».
– Участие в заседаниях Рабочей группы «по оптимизации УК, УПК, УИК», по, казалось бы, понятной проблеме породило множество интересных, обоснованных позиций ВС РК, МЮ РК, ГП РК, РКА, правоохранительных и специальных органов, независимых экспертов. Более 110 участников Рабочей группы, на протяжении двух с половиной лет (более 50 рабочих групп), имели возможность экспертно высказываться, давать пояснения устно и письменно, представлять свои варианты будущих законодательных норм с учетом правоприменительной практики и лучших зарубежных практик.
На мой взгляд, принятием упомянутого закона Парламенту Республики удалось четко и последовательно ответить на ряд ключевых вопросов, возникших в процессе законотворчества. В частности, была конкретизирована уголовно-правовая терминология, включая такие понятия, как «сталкинг», «принуждение к браку» и «дропперство», с учетом международной практики и актуальности данных норм. Закон также затрагивает опосредованное отношение стейкхолдеров, в том числе вопросы соблюдения традиций, таких как «кража» невесты, вне зависимости от пола. Прояснены моменты возникновения, развития и завершения конфликта интересов, а также обозначены потенциальные сложности в квалификации сталкинга и разграничении навязчивого поведения и преступления. Депутаты-инициаторы высказались о целесообразности уголовной ответственности за «дропперство» как меры противодействия киберпреступлениям. Особое внимание уделено вопросу ужесточения ответственности за тяжкие и особо тяжкие преступления против личности – как возможной реакции на рост таких преступлений или как превентивной мере. Кроме того, затронуты и другие аспекты, формирующие системный подход к уголовной политике.
– Как вы оцениваете введение уголовной ответственности за «сталкинг» и принуждение к браку? Насколько эти нормы своевременны и соответствуют практике других стран?
– В основе криминализации «сталкинга», «принуждения к браку», «дропперства» положена аксиологическая (ценностная) составная, то есть соблюден принцип человекоцентричности.
Для понимания скажу, что сталкинг – это незаконное преследование лица, выражающееся в действиях, направленных на установление контакта и (или) выслеживание лица вопреки его воле, не сопряженных с насилием, повлекших существенный вред. Отсутствие уголовно-правового запрета в законе на такое поведение оставляло потенциальных жертв без должной защиты, подвергая их дополнительной угрозе. Следовательно, установление ответственности за преследование во всех его формах (например, запугивание, троллинг, подкарауливание, террор вниманием и подарками и др.), включая распространенные формы киберсталкинга (цифровое наблюдение и слежки, чтение личной переписки, прослушивание разговоров, установка на гаджет шпионских программ, использование GPS-трекеров и камер слежения и др.), будет способствовать более активной профилактике и предотвращению этой формы нарушения прав и свобод человека, что, в конечном итоге, поможет снизить частоту и тяжесть последствий для тех, кто может стать жертвой.
– Лично мне импонирует, что Документом вводится уголовная ответственность за принуждение к вступлению в брак. Дикие нравы давно изжили себя….
– Согласен. Принуждение лица к вступлению в брак – вопиющее мракобесие. С 2019 по 2023 годы в Казахстане именно за похищение женщин было возбуждено 214 уголовных дел, и только 5% дел дошло до суда. А все потому, что молодые девушки, подвергшиеся похищению, боятся огласки, из-за страха потери репутации. Безнаказанность преступников становится причиной того, что потенциальные «похитители» пугают своих жертв тем, что они избегут от ответственности, им ничего не будет, а жертву они «ославят», будут подвергать публичному порицанию за «НЕ СОБЛЮДЕНИЕ ТРАДИЦИЙ». Жертву запугивают тем, что она ничего не докажет, а брак спасет ее репутацию. Это является одной из причин того, что значительное количество браков «по принуждению» заканчиваются разводом.
– Как вы оцениваете введение уголовной ответственности за «дропперство»? Насколько это поможет в борьбе с киберпреступлениями?
– Введение данной нормы – навеянная временем необходимость.
Дропперство – незаконное предоставление, передача и приобретение доступа к банковскому счету, платежному инструменту или идентификационному средству, а также незаконное осуществление платежей и (или) переводов денег то есть незаконное предоставление доступа к своему банковскому счету либо платежному инструменту, либо идентификационному средству третьему лицу, либо их незаконная передача в пользование третьему лицу за материальное вознаграждение или выгоды имущественного характера, либо с целью их получения. «Дроп карты» – это платежные карты, оформленные на подставных лиц или иностранцев, которые их передают преступникам за плату. «Дроппер» – это человек, которого используют преступники для достижения своих целей. Чаще всего в качестве «дропперов» выступают: нерезиденты Казахстана, в том числе пребывающие в качестве трудовых мигрантов; граждане от 18 до 25 лет, то есть учащиеся колледжей и вузов; люди, не имеющие официальных источников дохода, безработные, а также пенсионеры; социально уязвимые слои населения. «Дропперы» могут участвовать в схемах по обналичиванию денег путем предоставления данных своей банковской карты, на которую переводят средства, добытые преступными способами. Использование дропперов позволяет скрыть факт киберпреступления, «запутать» цепочку переводов.
– Спасибо за беседу!
– Пожалуйста! В качестве итога скажу, что «тонкость» законотворческого процесса заключается в том, что депутаты не могут игнорировать человеческую боль и общественный запрос на регулирование острых социальных проблем. Однако при этом они обязаны принимать взвешенные, экспертное обоснованные решения, оформляя их в виде законов. В результате жизненные, порой трагичные кейсы получают правовую и процессуальную форму – преобразуются в обезличенные, но справедливые нормы закона, направленного на защиту человека. Этот документ становится частью действующей правовой системы Республики Казахстан. Проще говоря, по-настоящему эффективные законы основаны на понимании человеческой природы. Главное – уметь вовремя ее распознать.
Алия Даурембекова